Не смотреть Цуна не может - слишком велико желание сделать это сейчас, пока мамы нет дома. Смотреть - невыносимо, потому что уже теперь, всего на пятой минуте двухчасового фильма, вечно сползающие пижамные штаны внезапно стали слишком тесными, а запустить руки внутрь мешают повязки со жгучей мазью, которую проклятый реборн слишком настойчиво "рекомендовал" к употреблению в свободное от школьных занятий время. Цуна ёрзает на месте, пытаясь не то устроиться поудобнее, чтобы шов не врезался в самое чувствительное место, не то потереться хотя бы о собственные бёдра и тёплую фланель. - Что смотришь, Джудайме? Цуна медленно оборачивается, чувствуя, как приливает кровь к щекам, как пылают уши и покрывается испариной лоб. Мелкие волоски на затылке становятся дыбом, и хочется сжаться в комочек от безудержного стыда - он так увлёкся, что забыл запереть дверь, и теперь в проёме стоит Гокудера, стоит и смотрит на экран, где мельтешат обнажённые тела. - Ух ты! Это новая тренировка силы воли? - из-за плеча Гокудеры в комнату заглядывает Такеши. Худшего и представить нельзя. - Я бы с вами посмотрел, но у меня сейчас другая тренировка, - Ямамото подмигивает и скрывается в коридоре. Дверь с щелчком закрывается, оставив Цуну наедине с телевизором... и с Гокудерой. - Этот придурок ничего не понял. А я, я понимаю, Цуна. Самообразование, да? Тебе даже спросить некого - не с матерью же на такие темы разговаривать, - Хаятэ плюхнулся рядом на кровать и положил Цуне руку на плечо. - Вот только с непривычки испытываешь сильный дискомфорт. Но ничего - правая рука отлично с этим справляется. Цуна демонстративно покрутил замотанными кистями. Гокудера смутился и заткнулся. Некоторое время они молча пялились в экран. Дыхание Хаятэ сбилось, но это было почти незаметно на фоне пыхтящего как одышливый паровоз Цуны. Внезапно Цуну озарило. - Знаешь, вот ты всё время говоришь, что ты - моя правая рука.... ммм.. так может, я могу.. ну, ты понимаешь... Цуна понял, что потрясающая идея была несколько неверной, но уже ничего не мог с этим поделать. Он придвинулся к застывшему "помощнику" и потёрся бедром о его руку. Гокудера кивну и сразу же покраснел. Потом помотал головой. - Не, это плохая идея. Всё вокруг запачкаем. Я лучше... Цуна не понял, что имеет в виду итальянец, даже когда тот опустился на пол и уселся ровно между его коленями. А потом он перестал вообще что-либо понимать, потому что сильные пальцы сжали его ноющий от напряжения член, а по раздражённой от трения о грубый шов головке прошёлся горячий влажный язык. Нежно так, как девчонки лижут подтаявшее мороженое. И Цуна тут же стал этим самым мороженым, растаяв, бессильно растёкшись по кровати. В голове не осталось не только гениальных идей, но и вообще каких-либо мыслей, и только под закрытыми веками вспухали фонтанчики взрывов, становясь всё ярче и насыщеннее по мере того, как возбуждение заставляло всё сильнее напрягаться, пытаясь собраться вокруг точки наслаждения в комок, прижаться к лохматой голове, переплестись с тем, кто так бескорыстно дарит облегчение, проводя его через все муки ада и вознося на вершину блаженства.
Волосы и одежда Гокудеры были покрыты липкой мазью, на плече повисла лента бинта, воротник рубашки с одного края был оторван по шву, из уголка рта стекала слюна, которую он, впрочем, тут же вытер рукавом. Перед глазами плясали звёздочки, мешая разглядеть выражение его лица, но первая же фраза всё разрешила. - Это, конечно, всё здорово, и я горжусь тем, что доставил тебе удовольствие, несмотря на всю свою неопытность, но как же я смогу теперь называться твоей правой рукой, если я делал это вовсе не руками?
-
-
22.01.2011 в 02:38- Что смотришь, Джудайме?
Цуна медленно оборачивается, чувствуя, как приливает кровь к щекам, как пылают уши и покрывается испариной лоб. Мелкие волоски на затылке становятся дыбом, и хочется сжаться в комочек от безудержного стыда - он так увлёкся, что забыл запереть дверь, и теперь в проёме стоит Гокудера, стоит и смотрит на экран, где мельтешат обнажённые тела.
- Ух ты! Это новая тренировка силы воли? - из-за плеча Гокудеры в комнату заглядывает Такеши.
Худшего и представить нельзя.
- Я бы с вами посмотрел, но у меня сейчас другая тренировка, - Ямамото подмигивает и скрывается в коридоре.
Дверь с щелчком закрывается, оставив Цуну наедине с телевизором... и с Гокудерой.
- Этот придурок ничего не понял. А я, я понимаю, Цуна. Самообразование, да? Тебе даже спросить некого - не с матерью же на такие темы разговаривать, - Хаятэ плюхнулся рядом на кровать и положил Цуне руку на плечо. - Вот только с непривычки испытываешь сильный дискомфорт. Но ничего - правая рука отлично с этим справляется.
Цуна демонстративно покрутил замотанными кистями. Гокудера смутился и заткнулся.
Некоторое время они молча пялились в экран. Дыхание Хаятэ сбилось, но это было почти незаметно на фоне пыхтящего как одышливый паровоз Цуны. Внезапно Цуну озарило.
- Знаешь, вот ты всё время говоришь, что ты - моя правая рука.... ммм.. так может, я могу.. ну, ты понимаешь...
Цуна понял, что потрясающая идея была несколько неверной, но уже ничего не мог с этим поделать. Он придвинулся к застывшему "помощнику" и потёрся бедром о его руку.
Гокудера кивну и сразу же покраснел. Потом помотал головой.
- Не, это плохая идея. Всё вокруг запачкаем. Я лучше...
Цуна не понял, что имеет в виду итальянец, даже когда тот опустился на пол и уселся ровно между его коленями. А потом он перестал вообще что-либо понимать, потому что сильные пальцы сжали его ноющий от напряжения член, а по раздражённой от трения о грубый шов головке прошёлся горячий влажный язык. Нежно так, как девчонки лижут подтаявшее мороженое. И Цуна тут же стал этим самым мороженым, растаяв, бессильно растёкшись по кровати. В голове не осталось не только гениальных идей, но и вообще каких-либо мыслей, и только под закрытыми веками вспухали фонтанчики взрывов, становясь всё ярче и насыщеннее по мере того, как возбуждение заставляло всё сильнее напрягаться, пытаясь собраться вокруг точки наслаждения в комок, прижаться к лохматой голове, переплестись с тем, кто так бескорыстно дарит облегчение, проводя его через все муки ада и вознося на вершину блаженства.
Волосы и одежда Гокудеры были покрыты липкой мазью, на плече повисла лента бинта, воротник рубашки с одного края был оторван по шву, из уголка рта стекала слюна, которую он, впрочем, тут же вытер рукавом. Перед глазами плясали звёздочки, мешая разглядеть выражение его лица, но первая же фраза всё разрешила.
- Это, конечно, всё здорово, и я горжусь тем, что доставил тебе удовольствие, несмотря на всю свою неопытность, но как же я смогу теперь называться твоей правой рукой, если я делал это вовсе не руками?
-
-
22.01.2011 в 02:39-
-
22.01.2011 в 10:46не з.
-
-
22.01.2011 в 11:00з.
-
-
26.01.2011 в 07:24-
-
26.01.2011 в 14:18-
-
26.01.2011 в 18:41спасибо автору)
-
-
26.01.2011 в 21:33-
-
27.01.2011 в 08:24но исполнение неплохое.